Сын этого солдата прислал фотографии, сделанные его отцом, историку-любителю Йохану Б. Сииде в надежде, что тот сможет определить, где они были сделаны. Многие из них были сделаны в Киркенесе и в Якобснесе.
Карин Йонсен, сотрудник местной турфирмы, - зачастую первый человек, кого встречают бывшие немецкие и австрийские солдаты и их семьи, приезжающие в Киркенес, чтобы вновь посетить город, который они захватывали.
Ветераны приезжают, чтобы поделиться фотографиями и воспоминаниями, принести извинения, и Йонсен готова их выслушать.
Но этот пожилой человек вошел в сопровождении группы людей, чеканя шаг, и не сказал ни слова. Только молча заплакал.
- Я думала, он болен, - рассказывает Йонсен.
Остальные хранили молчание. Когда пожилой мужчина, наконец, заговорил, первым делом он извинился.
- Он сказал, что сожалеет обо всем плохом, что он сделал и все сделали, - говорит Йонсен.
Не каждый день бывший солдат Третьего Рейха заходит в офис маленькой турфирмы, расположенный в здании местной библиотеки, но Йонсен повидала достаточно людей, подобных ему, чтобы понять, за что он извинялся.
Немецкие и австрийские войска оккупировали Киркенес практически до конца Второй Мировой войны. Молодые солдаты, которым едва исполнилось 20 лет, проводили здесь свою молодость, заводили детей с местными женщинами и оставались здесь до октября 1944 года, почти до конца войны.
К тому времени город был разрушен до основания в результате авианалетов. Люди уходили в горы и жили в пещерах все лето 1944 года, когда город подвергался самым жестоким бомбардировкам. Киркенес был в числе городов, наиболее часто подвергавшихся бомбардировкам. За всю Вторую Мировую Войну он перенес более 300 авианалетов.
Родители, дедушки бабушки Карин Йонсен всю войну жили в Киркенесе, и она часто общается с бывшими солдатами и их семьями, когда они приезжают в город. Но когда этот пожилой мужчина зашел в ее офис и извинился, она не знала, что сказать.
- Я была в замешательстве, - говорит Йонсен. – В офисе была только я, и я должна была стоять перед ним и представлять в своем лице весь Финнмарк. Я не знала, что делать. Мне только и оставалось, что от лица всех сказать: «Все в порядке».
Больше ничего не говоря, мужчина и его сопровождающие вышли из офиса, оставив Йонсен обдумывать произошедшее.
Нет ничего необычного в том, что немецкие и австрийские солдаты снова приезжают в область Финнмарк в Северной Норвегии, чтобы посетить места, где они провели почти четыре года. Пока не были построены казармы, многие из этих солдат жили в домах местных жителей. Солдаты оккупационных войск стали частью местного общества. Когда эти люди приезжали обратно, многие из них потом говорили Йонсен, что в Киркенесе они провели лучшие годы своей жизни.
- Это ведь были годы их молодости, - говорит Йонсен, - но эти солдаты, похоже, боятся, что местные жители не будут вспоминать то время с такой же нежностью.
Некоторые думают, что люди, живущие здесь, ненавидят их, - говорит Йонсен, но нерешительно они все же делятся своими воспоминаниями о годах, проведенных ими в Киркенесе.
- Я никогда не заставляю их что-то говорить, - утверждает Йонсен.
Некоторые приносят фотографии, которые их отцы снимали в Киркенесе. Сейчас они экспонируются в музее Сёр-Варангера. Многие бывшие солдаты или их родственники возвращаются, чтобы поговорить про места, которые они помнят, и увидеть их снова.
- Похоже, что они хотят нам что-то рассказать. Похоже, что у нас есть что-то общее, - говорит Йонсен. И в каком-то отношении так и есть. Бабушка Йонсен, наверно, никогда не забудет войну, даже спустя многие годы после того, как оккупанты ушли.
- В основном, она очень зло относилась к войне, - говорит Йонсен. Она никогда не забывала, каково это - жить в постоянном страхе бомбардировок. В ясную погоду она говорила: «О, погода как раз для бомбежек».
Когда война закончилась, бабушка Йонсен пряталась в Андерсгротта, в пещере, вырытой на склоне горы для защиты от авианалетов.
Йонсен не видела эту войну своими глазами, и у нее нет этой злости и этих плохих воспоминаний. Она пытается понять бывших солдат, которых она встречает.
- Я здесь не затем, чтобы их судить, - говорит Йонсен. - Я знаю, они совершали здесь ужасные вещи, но я хочу проявить к ним уважение. Все не так однозначно. За эти годы негативное отношение к другой стороне в той войне ослабло и изменилось.
Холодная Война с Советским Союзом имела большое значение в истории отношений норвежцев и русских, и об оккупации Киркенеса много не говорили.
- Жаль, - говорит Йонсен, - что эта история не освещается так широко.
Несомненно, здесь, в офисе турфирмы, она услышит еще много рассказов от приезжающих этим летом в Киркенес. Но такие устные повествования во многих отношениях являются неполными.
Йонсен никогда не узнает имени того человека, который перед ней извинился, и тем более у нее не будет возможности расспросить его о том, какую роль он сыграл в оккупации. Она до сих пор не может понять, что заставило его прийти в ее офис через столько лет после окончания войны, чтобы принести это простое анонимное извинение.
- Может, просто для того, чтобы найти покой своей душе.
Текст: Ора Морисон
